Ронни Вуд, с которым я пару раз до этого встречался, подошел ко мне немного позже.
- Эй, ты же играешь с Джимми в воскресенье, да?
- Да, - ответил я, - только у него никаких шансов. Он в 11 должен быть в кровати.
В
4 утра я ушел с Джейми, сыном Ронни. Он с приятелями снял пару комнат в
Гросвеноре. Помню, как выглядывал из окна, и думал: и как сюда
солнечный свет доходит?
Когда я развлекаюсь, то всегда хочу,
чтобы это не кончалось, но в то утро я чувствовал себя ужасно. И где-то в
глубине – знал, что на следующий день должен явиться на матч с Джимми.
Было уже 9 утра, мы с Дэвидом заехали в дом к моему приятелю, вздремнули
пару часиков и вернулись домой.
Мама посмотрела на меня и поняла, в каком я был состоянии.
- Ты в порядке? – спросила она. Хотя и знала, что совсем не в порядке.
- Я должен идти, - ответил я, - потому что я заказал номер в отеле и у меня интервью.
Она знала, что я был на гулянке, особенно когда увидела, что Дэвид все в том же костюме, что и накануне.
Дэвид
– хороший игрок. В то время он особо не блистал, но сейчас он 17-й в
мире. И только после того, как перестал шляться со мной и Джимми, сумел
добиться успеха! Он приехал со мной в Кройдон, мы зарегистрировались в
отеле и проспали с пяти вечера до девяти утра следующего дня. Я должен
был играть с Джимми в одиннадцать.
Это был худший матч,
когда-либо показанный по британскому ТВ. Ко мне потом походили и
говорили: «Это был такой ужасный снукер, что мы думали, это подстроено».
Ну и моменты там были! В первом фрейме я вышел к столу и набрал 4 очка,
Джимми сделал 11, я сделал 6, Джимми взял 1, я набрал 18. Я выиграл
партию с серией в 22 очка через черный шар. Два фрейма ушло на то, чтобы
я начал приходить в себя. В конце концов, я выиграл матч 4-2. Джимми,
должно быть, тошнило. А может, ему и вправду нужно было быть в кровати в
11 вечера, как я говорил Ронни Вуду.
Для вашего огорода просто необходима глина,
чернозем и нечто вроде удобрения для нормальных растений.
