Для многих поклонников снукера в Интернете, особенно
иностранцев, ты лучше всего известен как автор блога Snooker Scene,
однако ты с этим спортом связан гораздо больше. Как прошло ваше первое
знакомство?
Я рос в восьмидесятые. Тогда было всего
четыре телеканала, и на каждом показывали снукер, часто в прайм-тайм. Он
тогда был как нынешнее шоу «Икс-Фактор»: огромная известность,
постоянное внимание таблоидов и привкус мыльной оперы. Его просто
невозможно было игнорировать. В гараже у нас стоял шестифутовый стол, на
котором я играл, так что я заинтересовался снукером, играя в него и
смотря по телевизору.
Каким было твое первое воспоминание, связанное со снукером, всегда ли ты им интересовался?
Не
уверен насчет первого воспоминания, но точно помню, как Джо Джонсон
выиграл чемпионат мира в 1986-м. Это забавно, учитывая, сколько часов я
провел, комментируя вместе с ним для Евроспорта.
Как ты попал в Snooker Scene?
Я
всегда мечтал быть журналистом, хотя и не обязательно в снукере. Я как
раз готовился к поступлению в университет, на программе A-Level, и
написал Клайву Эвертону, узнать, нельзя ли мне пройти практику в Snooker
Scene? Он предложил мне провести день на квалификациях, так что я
поехал в Блэкпул, чтобы действовать на нервы Филу Ятсу. Уверен, он
надеялся, что больше никогда меня не увидит, но потом мы с ним стали
добрыми друзьями.
Потом поступил в университет, а когда закончил
– получил работу младшего пресс-атташе при WPBSA. Там я проработал
восемнадцать месяцев, что означало, я «варился» в туре, изучая, как это
все работает. Пока не увидишь сам – поймешь, как живет профессиональный
спорт. Не могу сказать, что мне все это очень нравилось: достаточно
много неприятных политических вещей, и я чувствовал, что нахожусь не на
той стороне. Я хотел заниматься журналистикой.
Но благодаря
этому я познакомился с Клайвом Эвертоном, а он как раз искал себе
работника для Snooker Scene. У меня так хорошо получалось писать для
TalkSport в качестве снукерного корреспондента, что стало финансово
выгодно фрилансить для Talk, Клайва и всех остальных, которые хотели,
чтоб я для них работал.
Я начал с самых низов, делал «черную
работу» – для местных газет, проводя все время на квалификациях, но я
учился все время и сейчас могу опереться на эти знания при
комментировании. Я помню матчи далекого туманного прошлого, которые все
остальные нормальные люди уже давно забыли. Я провел среди игроков
девять лет, прежде чем получить работу комментатора на Евроспорте, и это
стало хорошей основой – я знаю, как живет снукер, какие на самом деле
игроки, статистику. Полагаю, это можно было назвать ученичеством.
Зачем ты завел блог?
Тогда не было снукерных блогов, а у меня были хорошие возможности.
Кроме
того, меня раздражало то, что газеты отвергают интересные рассказы
из-за предубежденности насчет снукера, так что, я хотел получить место,
чтобы их писать. Сначала я думал, что буду писать по две-три статьи в
неделю, но вскоре стало ясно, что люди все читают, и сейчас я пишу почти
каждый день, кроме выходных, но и тогда могу что-то выложить.
Для
журналиста важна сбалансированность, но для комментатора и эксперта
нужно иметь собственное мнение и быть готовым его выразить. Хороший блог
по любой теме – это точка зрения. О снукере писали много, но я пишу с
позиций человека, который работал в этой игре годами, наблюдал игроков
вблизи, знаком с администраторами и с факторами, которые в целом влияют
на снукер.
Я стараюсь сам представлять как можно больше
материала, а не просто комментировать газетные статьи. По сравнению с
другими видами спорта, снукер в Интернете обслуживают плохо, поэтому
разные блоги – мой, твой [prosnookerblog], snookerbacker и
неанглоязычные – сейчас находятся на передовой в предоставлении
информации и возможности прокомментировать и поспорить об игре. Надеюсь,
мы вносим свою лепту.
В последние годы ты также стал одним из ведущих комментаторов Евроспорта, чем отличается эта роль от работы журналиста?
Я
попал туда случайно. Им был нужен кто-то на чемпионат Великобритании
2006-го года, и они рискнули предложить это мне. Я уже немного
комментировал для сайта 110Спорт, но по ТВ – никогда. На этом первом
моем турнире мне очень помог Майк Халлетт, в итоге я был вполне доволен
тем, как у меня все получилось, и надеялся, что, может, меня еще будут
приглашать в будущем, время от времени.
А мне предложили
присоединиться к их команде на полную ставку, так что с тех пор я этим и
занимаюсь. Это очень здорово. Мне нравится намного больше, чем
журналистика. Для начала, как только последний шар отправляется в лузу,
твоя работа окончена, а когда пишешь для газеты – то еще
пресс-конференция, и потом нужно писать статью. И ты бродишь вокруг и
потом расстраиваешься, что статья не получится так, как ты хотел – это
одна из главных причин, по которым я начал блог, там я сам себе
редактор.
Комментировать не так просто, как считает большинство,
не в последнюю очередь потому, что частенько тебе говорят, что делать,
прямо в ухо, пока ты говоришь. Но Евроспорт – отличная компания, с
которой хорошо работать, они любят снукер, и мне тоже все очень
нравится. Если бы мне кто-то сказал в детстве, когда я смотрел снукер,
что в один прекрасный день я буду комментировать финал чемпионата мира –
вряд ли бы я поверил.
В июне, после того, как на EGM
Барри Хирну предоставили право решать будущее развитие этого спорта, ты
сказал, что «может быть, только может быть, годы разрушительных
междоусобных войн в снукере, наконец, подошли к концу». Ты по-прежнему
так считаешь? Ну и, в общем, какого ты мнения о первом годе Барри у
руля?
Сражения никогда не прекратятся, потому что
такова природа спорта, в сущности, природа самой жизни. Главной
проблемой снукера в дохирновский период были не люди – хотя, некоторые
из них составляли проблему – а структура. Это было большой ошибкой сэра
Родни Уокера: он не отделил должным образом «законодательные» функции
WPBSA от коммерческой сферы. Руководство постоянно находилось под
угрозой снятия по самому смехотворному поводу, и в итоге они в основном
занимались тем, что запасали голоса, что явно не улучшало состояния
снукера.
Барри положил этому конец. Все знают, что главный он. Я
считаю, что он – лучшее, что случалось со снукером за целое поколение.
Ни один человек, выступавший против него в начале года, никогда не
говорил, что он не сможет делать свою работу. Все знают, что может,
просто посмотрите на его послужной список. Я раньше говорил, что он
единственный, у кого есть умения, контакты и страсть, чтобы перевернуть
все в снукере, но его это не интересует, у него другие занятия. Рад, что
ошибался.
Он уже добился настоящего прогресса: больше турниров,
новые спонсоры, новые форматы, турниры вне Великобритании, телеканалы,
которых явно не впечатляло предыдущее руководство, ныне снова
выстраиваются в очередь.
Может быть, мы на пороге золотой эры
спорта, однако игроки должны также сыграть свою роль. Они должны принять
перемены, потому что спорт, который работает только на старых запасах и
отказывается пробовать новое, буквально застаивается.
Кроме
того, они должны демонстрировать профессионализм: одеваться должным
образом, вести себя должным образом, выполнять все корпоративные
обязательства, которые так важны для спонсоров. Барри – человек идеи.
Ему не нужно самому что-то делать, однако рядом с ним есть те, кто это
может. Сейчас я даже не представляю лучшего кормчего.
И,
исходя из предыдущего вопроса, сейчас, заложив основания для будущего
спорта, организовав РТС и внеся столь нужные изменения в рейтинговую
систему, как ты думаешь, что руководство должно сделать следующим своим
приоритетом?
Они уже хорошо начали, объявив больше
турниров: в будущем сезоне их будет как минимум двадцать девять, что
просто невероятно, если оглянуться назад, на застой последних десяти
лет.
Я только надеюсь, что все помнят, почему снукер стал таким
популярным, в самом начале. Я с подозрением отношусь к идее ограничения
времени на удар и акценту на шутовство. Это нормально для единоразовых
турниров, однако я не хочу, чтобы снукер подешевел. Эта игра цветет
драмой, которую сама создает, и во многом это благодаря тому, как все
неторопливо раскручивается.
Кроме того, я считаю, что WPBSA
стоит пояснять игрокам, когда те становятся профессионалами, чего от них
ждут. Сейчас они просто приезжают на турниры с кием в руки, и играют.
Им нужно научиться вести себя, как общаться с журналистами, и понять,
как могут психологически повлиять на них стрессы этого спорта.
До
некоторой степени этим занималась система «Young Players of
Distinction», однако лучшим способом стала бы возможность поговорить со
старшими профессионалами. Может, к этому стоит подключить игроков вроде
Стива Дэвиса, Кена Догерти и Стивена Хендри.
А с другой стороны, ни мне, ни кому-либо еще рассказывать Барри Хирну о том, как управлять спортом. Он знает, что делает.
И
об игроках…кого ты считаешь основными претендентами на лидерство в
рейтинге и главные титулы в течение следующих трех-четырех лет? Может,
ты выделяешь кого-то извне нынешней топ-16, кто сможет прорваться и
стать победителем в ближайшем будущем, как сделали это Марк Селби и Шон
Мерфи?
Сейчас, после изменения рейтинговой системы, для
этого гораздо больше шансов. Кто-то из самого низа рейтинга может
пройти до конца и присоединиться к топ-16. Я с интересом наблюдаю за
двумя игроками – Джеком Лисовски (он сам ведет колонку при Snooker
Scene) и Энтони МакГиллом. Они оба молоды, талантливы и правильно
настроены. Я бы хотел, чтобы у них получилось добиться успеха. Снукеру
нужны молодые звезды, и я думаю, что сейчас это вероятнее случится. Как по-твоему, сколько Хиггинс/Уильямс/О'Салливан смогут еще оставаться на вершине?
Это
сложно сказать. Эти трое – наша слава, так что, вероятно, смогут играть
дольше, чем большинство остальных, если захотят. Джон, как и Стив
Дэвис, умеет вцепиться в игру, даже если его брейк-билдинг уходит, хотя
этого точно не случится в ближайшее время. Марк обладает выдающимся
соревновательным духом и его окружает некая аура, что делает игру с ним
несколько пугающей для соперника. Не стоит списывать его со счетов среди
претендентов на победу в чемпионате мира. Ронни…ну, Ронни. В первый раз
он угрожал уйти из снукера, когда ему было семнадцать, и продолжает
делать подобные заявления, но я не удивлюсь, если он будет играть и в
пятьдесят. Для него все дело в настроении и мотивации. Кажется, ему
нужно противоречие, чтобы бороться с ним и выйти из борьбы с блеском,
что он делал на протяжении всей карьеры.
Я думаю, что эти трое
на пике формы по-прежнему сильнее любого в нынешнем туре, но Стивен
Хендри на пике сильнее их всех – и да будет так.
Что было самым странным, что ты когда-либо наблюдал в игре?
Снукер
– игра, которая культивирует эксцентричность. Я помню, как был на
квалификационном матче в Ньюпорте, много лет назад. Из зрителей
присутствовали только я – почти на выходе из зала – и один парень,
который сидел в первом ряду. У него с собой был пакет, в котором он
постоянно что-то искал и шуршал им. Поскольку это был единственный звук в
зале, он довольно сильно отвлекал игроков, поэтому рефери – очень
вежливо – попросил его убрать пакет. Парень счел это огромным
оскорблением и с шумом покинул зал. Так потеря одного человека
ополовинила всю зрительскую аудиторию. Но на следующий раз аудитория
вернулась: какой-то бродяга зашел спрятаться от холода.
Потом
один раз на Мальте один известный игрок – не буду называть имен – зашел в
комнату прессы. Была одна небольшая комнатка, которую использовали для
пресс-конференций, и он туда зашел. Я об этом и не задумывался, но
прошел час или около того, и я понял, что он оттуда не вышел. Я подумал,
не случилось ли с ним там чего-нибудь ужасного, и пошел
поинтересоваться, все ли в порядке. Он лежал на полу. Он был здоров и не
спал – просто лежал и смотрел в потолок с довольным выражением на лице.
Наверное, это была какая-то медитация.
Ну и один раз на
чемпионате мира мы, я с коллегами, просто от скуки и шутки ради
зарегистрировались в гостинице под вымышленными именами. Я был
кардиналом Ратцингером, еще были Габриэль Батистута и, кажется, Бернард
Бресслоу. Дело в том, что все получили талоны на питание, которые,
естественно, выписывались каким-то по уши зарывшимся в работу типом из
World Snooker, и он просто не вникал. Уверен, что где-то до сих пор
валяется талон кардинала Ратцингера.
На сегодняшний день история Амстердама насчитывает века и века мудрости, воин и наркотиков.
