Каким ты видишь будущее спорта в свете недавнего скандала в СМИ из-за Джона Хиггинса?
Джону
понадобится некоторое время, чтобы снова завоевать уважение среди всех
игроков, и некоторые будут думать, что наказание должно было быть
жестче. У игроков будут разные мнения, и будет интересно увидеть, как
станет возвращаться в игру Джон – и как отреагирует аудитория. Но
вердикт уже вынесен, и все просто ждут возможности двигаться дальше. Мы
просто хотим взяться за дело и приносить игре пользу.
После всего случившегося, как ты сам будешь себя чувствовать, играя с Джоном Хиггинсом?
Квинтен
Ханн был дисквалифицирован на восемь лет, после того, как его поймали
[на сдаче фреймов в 2006-м] на видео. Некоторые удивляются, почему Джон
Хиггинс не был наказан суровее. Квинтен был удивлен исходом, он думает,
что игре нужен Джон Хиггинс. Это странно. Я думаю, что все сочли
наказание Квинтену как некий критерий в любом случае создания дурной
славы игре. Публика и я лично не видели всех доказательств, так что
сложно судить. Джон Хиггинс – абсолютная легенда. У него такая
прекрасная репутация. Но я уверен, он будет рад исходу. Все с
нетерпением ждут, когда начнут двигаться вперед вместе со снукером, и
будет хорошо, если Джон снова появится на турнирах.
Чем ты занимался после того, как выиграл чемпионат мира?
Все
было очень сложно во время самого турнира. Через день после финала
должен был родиться мой ребенок. Телефон после моей победы не замолкал
целую неделю, так что повезло, что ребенок запоздал на 10 дней, и все
получилось хорошо.
Его рождение было просто невероятным. Мы на
месяц уехали в Австралию, у меня было много встреч с прессой, потом я
вернулся в Кембридж, а моя подруга Милли и ребенок приехали чуть позже.
Тяжелее
всего то, что мои мама с папой в Австралии, и я с ними вижусь только
раз в год. Однако это жертвы, неотъемлемые от моей работы.
Отцовство
изменило мою жизнь – раньше у меня не было никаких обязательств.
Конечно, я тренировался каждый день, однако пользовался преимуществами –
смотрел кино, когда хотел, или просыпался, когда хотел. Так что, мне
пришлось полностью перестраивать жизнь – например, вставать раньше. А я
когда-то так любил поспать! Я постепенно привыкаю. Когда парни видят
меня в снукерном клубе рано утром, то иногда спрашивают, не описался ли я
в постели! Что самое удивительное, что ты испытал после
победы на чемпионате мира? Встретился с Нельсоном Манделой? Спел дуэтом
с Рольфом Харрисом?
Самым глупым, что я сделал, было
шоу на ТВ, и эти девушки вынесли маленький снукерный стол и кукол Кена и
Барби. Мне пришлось держать эти крохотные кии. Это было смешно. Стол
опрокинулся, шары раскатились. Думаю, я хорошо потрудился, чтобы все
посмеялись.
Играть показательный матч на 88-м этаже Башни Эврика
в Мельбурне было очень страшно и здорово. Все стены вокруг стола были
прозрачными.
Также я встретился с бывшим премьер-министром
Австралии Бобом Хоуком и президентом моего любимого футбольного клуба –
«Сорок Коллингвуда».
Я прошел на параде с кубком по MCG перед 81
тысячей поклонников. Это было лучшим итогом победы, и я даже встретился
с кумиром моего детства Натаном Бакли.
Я смотрел
чемпионат мира с моей девушкой, и она постоянно говорила, какой ты
сердцеед. Каково это, заставлять снукер смотреться сексуально?
Не
знаю такого! В 80-е были эти ребята в галстуках, и не особо спортивные.
Я стараюсь держать себя в форме, но пора возвращаться в спортзал, чтоб
не стать как Билл Вербенюк.
Как ты сохраняешь спокойствие во время матча, перед полным залом и зная, что миллионы зрителей смотрят на тебя по ТВ?
Когда
я впервые играл перед телекамерами с Джимми Уайтом на Мастерс, это
пугало. Чем больше играешь, тем больше привыкаешь, и в итоге тебе это
нравится. Я считаю себя игроком-шоуменом, играю агрессивно, так что мне
очень нравится быть перед зрителями. Что было твоим самым главным препятствием на пути профессиональной карьеры снукериста?
Наверное,
лень и финансовые проблемы. Подростком я был очень ленив. Недостаточно
тренировался, но все стало нормально, когда я серьезно занялся снукером.
Самым сложным было находить деньги на проживание и полеты в Австралию. Я
накопил много долгов.
Кто был твоим кумиром в снукере в детстве?
Джимми Уайт, Стивен Хендри и Ронни O'Салливан.
А кто твои кумиры в спорте, помимо снукера?
Это Натан Бакли [AFL], Майкл Джордан [баскетбол] и Шейн Ворн [крикет].
Чем бы ты занимался, если бы не стал снукеристом?
Я
бы жил в Австралии! Я люблю видеоигры и мне нравились уроки
изобразительного искусства в школе. Наверное, я бы остался в школе и
стал бы дизайнером видеоигр. Пока я не придумывал дизайна жилеток, но в
этом смысле особо себя не проявишь. Единственное, что я не надену – это
зеленый костюм.
Сколько лет тебе было, когда ты сделал первый сенчури? И сколько максимумов ты сделал за карьеру?
Первый
сенчури был в 14 лет, я стал первым австралийцем, сделавшим сенчури на
местном рейтинговом турнире. Максимальных брейков у меня было не сильно
много, в районе 50-ти. Я перестал считать. Sydney Herald
говорил, что ты можешь принять участие в матче с Ронни O'Салливаном за
приз в 500,000 австралийских долларов. Будет ли проведен этот матч?
Один промоутер из 80-х хотел так привлечь к себе внимание. Никогда такого матча не будет.
Что ты посоветуешь игрокам-любителям в качестве лучшего упражнения по улучшению игры?
Выставить 15 красных шаров в линию, поставить цветные шары на свои отметки, и постараться забить все красные по порядку.
На сегодня распродажи - единственный вариант пригласить новых покупателей к себе.
